Потребление вина во многих странах растет опережающими темпами по сравнению с потреблением других напитков. Передел мирового рынка вина замедлился. Наступление производителей Нового Света приостановилось или даже захлебнулось, а виноделы Европы, и в особенности Франции, начали вновь занимать позиции, оставленные в 90-е годы. Впрочем, в ближайшие годы конкуренция между различными производителями, особенно за китайский и американский рынок, будет возрастать, и трудно сказать, кто одержит в этой борьбе победу.

Таков общий вывод исследования, проведенного специалистами информационно-аналитической компании Cyclope. Согласно их данным, французы оправляются от прежних неудач прежде всего благодаря правильной маркетинговой стратегии, в частности упору на продажи в крупных сетевых магазинах, таких как Carrefour. Последняя сеть – вторая в мире и первая в Китае, где рынок вина растет на 14% в год и имеет громадные перспективы. Хорошие показатели продаж французского вина и в странах ЮВА, таких как Таиланд (прирост до 15% в год), в Польше, Бразилии и России.

Последняя рассматривается как один из самых перспективных рынков. Среднедушевое потребление вина в РФ выросло с начала нового столетия с 2,5 л до 7 л, что в целом соответствует мировому уровню. Однако, считают исследователи, россияне могут прибавить на этом направлении еще, за счет снижения потребления крепких алкогольных напитков. Китай же, с точки зрения виноделов, вообще "непаханая целина": душевой уровень потребления вина в Поднебесной всего 0,27 л (правда, эта цифра весьма приблизительная, так как китайский винный рынок все еще полузакрыт и официальная статистика по нему отсутствует). С учетом более чем миллиардного населения эта страна должна в ближайшие годы стать большим полем битвы импортеров, несмотря на то что и сами китайские производители (в основном плодово-ягодной продукции) небезуспешно пытаются осваивать не только внутренний, но и внешний рынок.

В 90-е годы и в первые два года нового столетия виноделы Франции, а также других стран Европы испытывали растущую конкуренцию со стороны так называемого Нового Света, куда ныне включают не только Америку, но и, к примеру, Австралию и ЮАР. Экспорт калифорнийских, чилийских, аргентинских вин вырос более чем в 4 раза, а австралийских – в 12 (со 180 млн австралийских долл. до 2,3 млрд). При этом дела французских виноделов были существенно хуже: в некоторые годы их продажи не росли, а существенно падали, а миллионы литров вина (прежде всего столового) просто уничтожались.

Новый Свет существенно выигрывал в глазах потребителей в цене, при этом почти не проигрывая в качестве. Разумеется, речь шла не о сегменте премиум, где наступление "новых стран" было слабее. Гурманы предпочитали цедить не калифорнийские игристые напитки, а, как Джеймс Бонд, "Дон Периньон" урожая определенных лет. Но в массовом сегменте виноделы Нового Света с помощью, кстати, европейских специалистов, поставивших этот сектор в "новых странах" на должную высоту, одерживали одну победу за другой. Относительная дешевизна рабочей силы, особенно в Чили, Аргентине, равенство или даже преимущество в климатических условиях по сравнению со многими регионами Европы этим успехам помогали. К тому же в Новом Свете оставалась масса возможностей для экстенсивного развития виноградарства, в то время как во многих странах Европы расширение виноградников запрещено даже законодательно (чтобы охранить "тождество территории происхождения").

Однако уже в 2001-2002 гг. наступление виноградарей Нового Света стало замедляться, и это несмотря на беспрецедентный "потоп" в Европе, который загубил лозу на многих территориях. Повлиял, в частности, сильнейший кризис в Аргентине, где разорились многие фермеры. Кроме того, считают специалисты, наступил конец определенного цикла развития потребительских предпочтений: потребители несколько устали от нашествия на рынок новых марок вина, тем более что "новые" стали заметно прибавлять в цене, снижая свою конкурентоспособность по отношению к европейцам.

Опять-таки сыграло свою роль пресловутое изменение климата. "Потоп" 2002 г. был скорее исключением для Европы, в которой со второй половины 90-х среднегодовая температура растет, а соответственно, увеличивается качество винных ягод. При этом специалисты говорят, что отпали или отпадают некоторые субъективные факторы, мешавшие прогрессу европейского виноделия. Так, в прошлом году Соединенные Штаты устроили настоящий бойкот французской продукции, вымещая на ней злобу за позицию Парижа по иракскому вопросу. Однако сейчас антифранцузская истерия заметно пошла на убыль, и внутренний рынок США вновь широко открылся для заморских бутылок.

Что касается России, то на ее рынке, отмечается в указанном исследовании, по-прежнему доминирует продукция, называемая "местной", включая вина Грузии, Молдавии и все вино, произведенное в РФ из сырья этих стран (56% рынка). Однако продукция дальнего зарубежья также пользуется растущим успехом и будет пользоваться им дальше, если в стране будут быстрее развиваться крупные западные торговые сети.

Следует заметить, однако, что такие прогнозы могут и не оправдаться. Во-первых, на серьезную нишу алкогольного рынка претендуют пивовары, которым уже удалось отвоевать серьезные позиции у производителей более крепких напитков. Во-вторых, нельзя не заметить, что вино (за исключением знаменитого "плодово-выгодного" советских лет) – напиток для России куда менее традиционный, чем водка. И нуждается в раскрутке, однако последняя проблематична, поскольку реклама любого алкоголя в стране облагается все более серьезными ограничениями. Что касается вин, импортируемых из дальнего зарубежья, то прирост их поставок, несомненно, связан с экономическими и социальными переменами в стране и формированием среднего класса, нацеленного на потребление определенных товаров, и набора напитков в частности. Весь вопрос в том, насколько долгим и серьезным будет экономический рост и как долго будет вырабатывать преуспевший при этом росте социальный слой свою потребительскую "модель поведения".

Иван Трегубов