Пьянство в России: накануне 1917 г. Со второй половины XVIII до начала ХХ вeка в России отсутствовала государственная монополия на водку. Екатерина II передала право на винокурение дворянству, Павел I и Александр I пытались ввести государственную монополию, но не смогли. Николай I, Александр II и Александр III сохранили до ХХ в. бесхлопотную для государственного аппарата и разорительную для народа откупную (позже – и акцизную) систему, т.е. когда водку производят на государственных предприятиях и продают по твердой цене откупщику.

В итоге государство кладет в собственный карман деньги два раза – при продаже с завода-изготовителя и определенный процент в результате розничной продажи.

В 1881 г. Совет министров, занимаясь “питейным делом”, постановил заменить кабак на трактир, т.е. заведение, где можно было бы не только купить спиртные напитки, но и закуску, чтобы снизить риск быстрого опьянения. Впервые был поставлен вопрос о введении розничной бутылочной торговли, однако из-за отсутствия развитой стекольной промышленности идею не удалось воплотить в жизнь. До 1885 г. водкой торговали навынос только ведром (мера веса, равнявшаяся 12,3 л), а в бутылках продавалась только иностранная алкогольная продукция. Русские люди так и не приобрели культуру “пития” водки, препятствуя любым реформам, направленным на ограничение потребления спиртных напитков.

Начало ХХ в. ознаменовалось большими изменениями в сфере производства алкогольной продукции. Общественность и ученые подняли вопрос о состоянии дел в области потребления водки и вина, и в 1902 г. в России повсеместно была введена “казенная продажа питей”. Продажа спиртных напитков разрешалась только в строго определенное время. Например, в обеих столицах и в крупных городах страны – с 7 до 22 часов; в сельской местности осенью и зимой продажа начиналась в 10 часов и заканчивалась в 18 часов, весной и летом – в 20 часов. Во время общественных мероприятий продажа полностью запрещалась.

В итоге под контроль государства попали практически все производство спирта и вся торговля винно-водочными изделиями. К реализации допускали только оплаченную акцизом (косвенный налог, установленный на каждый градус выкуренного спирта) продукцию и только с казенных складов. Розничные цены при введении монополии практически не пострадали.

Если бы не Менделеев

В 80–90-е гг. XIX в. знаменитый русский ученый Д.И. Менделеев обращает большое внимание на технологию изготовления спиртных напитков и добивается на этом поприще больших результатов. Именно он разработал новую, более чистую спиртную продукцию (только русская водка “образца Менделеева” имеет крепость ровно 40 градусов) и настоял, чтобы для выработки единого стандарта среди крепких алкогольных напитков был принят термин “водка”.

Однако введение в 1902 г. четвертой монополии пришлось на тяжелую годину в истории России – Русско-японскую войну (1904–1905), Первую русскую революцию (1905–1907) и Первую мировую войну (1914–1918). Во время этих катаклизмов в некоторых губерниях, например, вводили полный запрет на производство и потребление водки. В полной мере монополия действовала только 7 лет – с 1906-го по 1913 г.

В связи с Первой мировой войной 2 августа 1914 г. правительство впервые в истории России пошло на беспрецедентный шаг – прекратило производство горячительных напитков, направив этиловый спирт на нужды фронта, т.е. в России вводился “сухой закон” (не распространявшийся на Финляндию и Царство Польское).

Свободы и водки!

Однако введенный “сухой закон” особо не соблюдался. Во время всеобщей мобилизации в августе-сентябре 1914 г. страну охватил пьяный разгул. Особенно печальными оказались события в Барнауле, где многотысячная толпа резервистов штурмом взяла винный склад, а затем в течение целого дня громила город. При усмирении беспорядков погибло более ста человек. Пьяные погромы повторились (но в меньших масштабах) при новых воинских призывах в 1915–1916 гг. – в Болхове, Михайлове, Гомеле и др.

Особенно страшные дни пьяных беспорядков и погромов пришлись на 1917 г. – год безвластия и анархии в стране, год “политического вакуума”. Пьяные погромы 1917 г. возникли не на пустом месте – сказалось проявление “разбуженных социальных инстинктов, примитивно-плебейского понимания свободы как возможности вволю попить-погулять”. Здесь не обошлось без помощи революционных партий, которым была выгодна внутренняя напряженность.

Летом 1917 г. волна погромов прошлась не только по столице, но и по провинции. 6–7 июля в Липецке солдаты-резервисты разгромили ликерный завод, причем трое от переизбытка поглощенного спирта скончались. 8 июля в Новочеркасске войска отбили один штурм нападавших на винные склады, но второй отразить не смогли. Началось повальное пьянство, в которое включились даже солдаты. посланные для наведения порядка.

По традиционной официальной советской версии, накануне 25–26 октября (6–7 ноября) в Петрограде шли бои за обладание телеграфом, почтамтом, вокзалами. Впрочем, не меньшие бои (если не большие) разгорелись вокруг винных складов и погребов столицы. Ничто и никто не мог противостоять этому разгулу пьяных страстей.

Зимний брали дважды

Немногие знают, что Зимний дворец подвергался штурму дважды. Первый раз в достопамятную ночь на 26 октября, второй – несколькими днями позднее, когда народ заподозрил, что большевистские комиссары намереваются уничтожить вино и водку, хранившиеся в Зимнем дворце. В итоге солдаты и матросы взяли дворец вторично. По воспоминаниям людей из ленинского окружения, Владимир Ильич находился в эти дни в полной растерянности; как пишут люди из его окружения, “судорога подергивала его лицо”. Один из организаторов революции 1917 г. Троцкий заявил в книге “Моя жизнь”: “Вино стекало по канавам в Неву, пропитывая снег. Пропойцы лакали прямо из канав”. Однако, хотя и с большим трудом, большевикам все-таки удалось восстановить порядок. Народу при этом погибло больше, чем во время первоначального взятия Зимнего дворца.

То же самое происходило и в провинции. Так, 21 ноября разгрому подвергся винный склад в Борисоглебске (Тамбовская губерния). Погром, в котором участвовало до 4 тыс. солдат и горожан, перекинулся в город – грабили все магазины, что попадались под руку, частные дома. В конце 1917 г. пьяные погромы произошли в Ярославле, Моршанске, Сарапуле, Вышнем Волочке, Гжатске и др.

Хотя нарождавшаяся советская власть в декабре 1917 г. подтвердила наличие “сухого закона”, а в июле 1918 г. запретила самогоноварение, в действительности проследить за исполнением этих указов не могла. Вместо водки народ использовал “заменители” спиртной продукции. Так, на Урале употребляли одеколон, лаки, политуру, денатурат.

Во время Гражданской войны и первых лет после нее пьянство достигало необычайных размеров. Так, в Алтайской губернии в первые месяцы 1918 г. хлебопашцы израсходовали на самогон около 15 млн. пудов (1 пуд – 16,38 кг) зерна. Печально известным продотрядам, изымавшим у деревни зерно, крестьяне дали прозвище “пропойц народного доверия”, а их способность потреблять дары Бахуса в неограниченном количестве приводила в удивление даже закоренелых сельских самогонщиков.

В селе Машково Тамбовской губернии местные коммунисты отобрали у самогонщиков две бочки самогона, и их докладчик, отчитываясь перед начальством, без тени смущения сказал: “Когда отобрали эти бочки, то задумались, что с ними делать? Выпить? Ну и выпили”. Из отчета председателя местного губернского исполкома в Саратове общее положение в городе и округе летом-осенью 1919 г. выглядело следующим образом: “.пили все – и крестьяне, и милиция, и должностные лица, вплоть до председателя исполкома.”.

Пьянство при советской власти: ничего не меняется

28 августа 1925 г. “сухой закон” был отменен – новой власти требовались деньги, а контроль над производством и продажей спиртной продукции сулил большие барыши. Доля от продажи спиртной продукции немедленно выросла с 2% (1923–1924) до 12% (1927– 1928). На ликеро-водочных заводах активно производят новую, советскую водку, получившую шутливое прозвище по фамилии председателя Совета народных комиссаров А.И. Рыкова – “рыковка”. В соответствии с реалиями нового времени появляются своеобразные названия бутылок – “партиец” (0,5 л), “комсомолец” (0,25 л) и “пионер” (0,1 л).

В нашей стране водка всегда была больше, чем обыкновенная простая выпивка. Исходя из этого требовалось создать жесткий контроль над массовым потреблением алкоголя в России. Для достижения поставленной цели советской власти пришлось сражаться с не меньшим упорством, чем на фронтах Гражданской войны.

В начале 20-х гг. пьянство принимало огромные масштабы; в сводках ГПУ появляется даже особая “пьяньсводка”. “Пьянство в деревне усиливается, пьют даже дети”; “на участке Зареченском крестьяне продали школу, а вырученные деньги пропили”; “коммунист в пьяном виде бросил бомбу (речь идет о гранате) в крестьянский дом” – эти характерные сводки заполняли тогда правление ГПУ, предка знаменитого КГБ.

Причины поголовного пьянства в 1917–20-е гг. более чем очевидны – русское общество переживало один из самых страшных катаклизмов за последние несколько веков, не имеющих аналогов в истории: не только Первую мировую войну, но и установление нового режима – советской власти и, как следствие, прихода к власти большевиков, Гражданскую войну, когда в России за несколько лет произошло крушение дореволюционного русского общества.

Борьба с пьянством в Советской России приносила больше поражений, чем побед. Потребление алкогольных напитков в рабочей среде с 1924-го по 1928 г. возросло в восемь раз. В октябре 1926 г. в Ленинграде появляются первые в стране вытрезвители (весной 1927 г. в стране впервые появляются первые наркологические диспансеры) – то есть до 1917 г. Россия не знала подобных учреждений! Повышается смертность в результате отравления некачественной спиртной продукцией – с 2,6 случая на 100 тыс. чел. в 1922 г. до 44 случаев в 1928 г.

Предполагалось, что центрами безалкогольной жизни станут коммуны и общежития, но пьянство поразило и их. Даже наоборот, жизнь в социалистических общежитиях просто способствовала развитию пьянства. Практически весь досуг рабочие и крестьяне проводили за бутылкой водки. В конце 30-х гг. ситуация ничуть не улучшилась: “В общежитиях города (Ленинграда) имеют место пьянство, хулиганство, драки; прививаются нечистоплотность и некультурность, в общежитии мясокомбината нет никаких развлечений, целый день лишь играют в карты и пьют водку”.

Советская власть принимала меры по борьбе с пьянством, которые возымели некоторое действие, хотя не столь большое, как надеялись. С 1926 г. начинается активная борьба против пьянства. В Уставе ВЛКСМ, принятом Х съездом в 1936 г., существовали требования к комсомольцам вести борьбу с неумеренным потреблением горячительных напитков. В одном из постановлений говорилось: “Борьба против пьянства ведется под лозунгами: пьянство. ведет к растрате, прогулам. разрушает социалистическую промышленность. пьянство – наследие старого быта царской России; пьянство несовместимо со званием коммуниста, комсомольца, нового человека”. Однако, как поется в песенке из веселого советского кинофильма, “в борьбе с зеленым змием побеждает змий”. И борьба эта продолжалась до самых последних дней советской власти.

Максим Чиняков