Зачем госсекретарь США съел Спасскую башню. 35 лет Василий Алимов ходил на службу в Георгиевский зал Кремля. Приходил поздним вечером, а уходил с первыми петухами. Он словно статуя, с подносом в руках, стоял за спиной Хрущева, Брежнева, Андропова. Заливная осетрина в оливках, молочные поросята — вот некоторые выдержки из “скромного” меню государственной верхушки. После очередного застолья партийной элиты кремлевский официант обычно говорил коллегам: “Ну вот опять пропили детский сад. А может быть, и школу”. Секретами кремлевской кухни главный официант страны поделился с “МК”.

В Кремль отбирали официантов с внешностью фотомоделей

— В 1956 году я пошел на курсы официантов при ресторане “Пекин”, — рассказывает Алимов. — В элитный ресторан отбирали мужчин до 25 лет. Женщин на работу не брали: не дай бог случится интрижка с сильными мира сего. Требования как к фотомоделям: рост от 170 см, спортивного телосложения, правильные черты лица, длинные пальцы. Но самое главное, нужно было хорошо одеваться. “Есть ли у вас парадно-выходной костюм? А сколько в гардеробе галстуков?” — спрашивали на собеседовании.

На официальное открытие ресторана “Пекин” в 1957 году приехали все члены Политбюро во главе с Хрущевым.

— После приема меня отводит в сторонку мужчина в штатском и тоном, не требующим возражения, говорит: сегодня вечером приходи к Троицким воротам Кремля. И протягивает пропуск, — вспоминает Василий Иванович. — Как выяснилось позже, он был руководителем службы официантов при Георгиевском зале.

В тот же день Василию Ивановичу выдали смокинг. Такая спецодежда полагалась для обслуживающего персонала в Кремле.

— Примерно половина официантов были чекистами. Как-то раз Хрущев обратился к официанту-кагэбэшнику с просьбой открыть вино. Бутылка не поддавалась. Никита Сергеевич не выдержал, выхватил ее у официанта и открыл сам. А потом говорит: “Ну и не нерадивый ты, мил человек. Придется тебя уволить”. Потом этого чекиста перевели в помощники повара.

Была ли у генсека рюмка с двойным дном?

У каждого двора — свои привычки. В том числе гастрономические. В Кремле многое зависело от размаха. Если был большой прием, то столы ставили в нескольких залах. В Георгиевском зале сидели главным образом правительство и ЦК, в других — гости рангом пониже. Если кто-нибудь порывался нарушить границы своего стола, гостю преграждал путь спецперсонал.

Хрущев давал не менее двух приемов в неделю.

— Никита Сергеевич всегда хохмил и громче всех разговаривал, — вспоминает Василий Иванович. — Застолья в те годы были особенные. На столы подавались молочные поросята на серебряных блюдах, запеченная осетрина весом от 10 до 20 кг. Несешь рыбину и думаешь: как бы не споткнуться, ведь под ноги смотреть нельзя.

Хрущева часто обвиняли в чрезмерной любви к спиртному. Но его личный фотограф Петр Кримерман рассказывал, что на банкетах генсек только для вида наливал себе водки. Мало кто знал, что у его рюмки было двойное дно. Это был подарок из Германии. Всем казалось, что Никита Сергеевич опрокидывает полную рюмку, а на самом деле он выпивал всего пару капель.

Впрочем, Алимов к этим рассказам относится скептически.

— На банкете Хрущев пил из обычных рюмок, мы сами расставляли посуду, и ни разу не было указаний ставить генсеку спецрюмку, — утверждает Василий Иванович. — Некоторые официанты говорили, что якобы Никита Сергеевич приносил рюмку с собой и доставал ее из кармана. На мой взгляд, это выдумки. Кроме того, его рюмка иногда разбивалась, и я лично ставил ему другую. Вряд ли у Хрущева был запас рюмок с двойным дном.

За Василием Ивановичем был закреплен маршальский стол, который примыкал к столу президиума. По давней кремлевской традиции, накануне застолья все участники фотографируются на память. Собравшиеся выстраивались перед камерой в соответствии с субординацией: “вожди” — в центре, остальные — по краям.

— Однажды маршал Жуков демонстративно встал рядом с “вождями”. Старенький фотограф, искушенный в тонкостях ремесла, страшно растерялся. Он затягивал съемку, бросал умоляющие взгляды на партийную верхушку. Но ни Хрущев, ни Маленков не рискнули “передвинуть” прославленного маршала. На следующий день я получаю газету “Правда” и глазам своим не верю. Жуков на фото где-то сбоку... Строптивого полководца все-таки поставили на место при помощи монтажа и ретуши.

На всех крупных банкетах присутствовал патриарх Пимен.

— Владыка, несмотря на преклонный возраст, пил водку наравне со всеми и до дна, — рассказывает Василий Иванович — Он никогда не подпускал к себе официантов. Сзади всегда сидела монашка, которая сама к еде не притрагивалась, но прислуживала ему.

Объедков хватало на месяц

У генсеков, конечно же, были и личные официанты, повара, которые обслуживали их на даче, а также в заграничных поездках. Один из товарищей Василия Алимова в 1964 году сопровождал Хрущева в качестве личного официанта и обслуживал прием в резиденции президента США Линдона Джонсона. Как и положено в таких случаях, на столе были только приборы, гостей обслуживали “в обнос”, т.е. официант подходит с блюдом к каждому гостю.

Были поданы по-особому приготовленные перепела размером с воробья. Вообще, обычно на банкетах руками ничего не берут. Но бывают исключения, когда кому-то из гостей захочется погрызть косточку. Ее можно брать руками или салфеткой.

— В данном случае к перепелкам подали хрустальную ладью с подкрашенной голубой водой, в которой плавали ломтики лимона. Сей сосуд предназначался для ополаскивания рук, — рассказывает Василий Иванович. — По протоколу первому сосуд подносят Хрущеву. Наш лидер выловил вилкой ломтик лимона и с удовольствием его сжевал. Официант оказался на уровне — быстро унес ладью, чтобы не подавать ее остальным. Конфуз “не заметили”.

Сытные хрущевские времена Алимов вспоминает с ностальгией. После банкета официанты сумками выносили осетрину, вина и коньяки. А на выходе им в конверте давали 100 руб.

При Брежневе былая пышность канула в Лету. Леонид Ильич перенял западные манеры: потчевал гостей бутербродами да канапе. Только на крупные советские праздники — 1 Мая и 7 Ноября — Генсек баловал деликатесами. Экономия сказалась и на официантах: никаких премиальных в конверте им не выдавали.

— При Брежневе во все рестораны пришла разнарядка: во время обеда кормить госаппарат, — говорит Василий Иванович. — Под эту эгиду в дневные часы до 17 часов все блюда стали стоить дешевле на 30%. Чаевых никто из них ни разу не оставил. Однажды в “Пекин” пришел Брежнев с семьей. После его посещения на столиках появились таблички: “Чаевые унижают достоинство советского официанта!” А ниже — телефон Мосресторантреста для жалоб.

Киссинджер покушался на Кремль

Кремлевские официанты невольно становились свидетелями конфузов. Особенно запомнился Алимову прием госсекретаря США Генри Киссинджера. Его визит в Москву совпал с днем рождения. Советская сторона решила преподнести Киссинджеру торт.

— Киссинджера приглашают в Кремль, в приемную ввозят огромную коробку и в присутствии множества корреспондентов, дипломатов, политиков открывают ее, — рассказывает Василий Иванович. — Как оказалось, торт из крема и бисквита был выполнен “по утвержденному образцу” — в виде Кремля. Киссинджер бросается к торту и ножом отхватывает кусок Спасской башни. Скандал был громкий: госсекретарь США разрушил Кремль!

Перестройка не повлияла на список кремлевского меню. Даже антиалкогольная кампания Кремлю была не указ.

— Хотя была попытка ввести “сухой” закон, — спохватывается Василий Иванович. — На одном из первых горбачевских приемов подавали только десертное вино и шампанское. И тут вместо привычного оживления наступила гробовая тишина — лишь было слышно, как вилки стучат. Видимо, Михаил Сергеевич испугался, что праздник не удастся, и распорядился, чтобы подали напитки покрепче. По залу будто пронесся вздох облегчения.

Сегодня Алимов уже на пенсии. А на кремлевской кухне мало что изменилось. Меню банкета утверждается за два дня комитетом, в который входят 20 кремлевских поваров. А съедобность и безопасность пищи проверяют в лаборатории. Любимое блюдо президента держится в строжайшей тайне. Как рассказал “МК” один из поваров кремлевской кухни, на каждый банкет закупается 500 кг мяса, 500 кг рыбы и 5 тысяч яиц. Каждое блюдо по красоте и оформлению не уступает произведению искусства. А чтобы не случилось так, что они повторятся на каком-то последующем банкете, их фотографируют.

Екатерина БЕЛЯЕВА