Пиво как украинское божество

Аналитика | 27.10.2008
Зеркало недели

Формально Украина остается христианской страной. Споры между разными патриархатами, возникновение множества новых церквей, особенно протестантского толка, обязательная трансляция телевидением проведения в храмах православных праздников если и не укрепляют в сознании народа крепкий фундамент христианства, то, на худой конец, накидывают на него вуаль, замысловатые рисунки которой как бы напоминают, что христианский смысл и христианская направленность бытия присущи нашему менталитету и постоянно окружают нас.

В основе любой религии, тем более христианской, лежат таинства, во время совершения которых происходит мистическая связь и единение со сверхъестественным. Для христиан — с Иисусом. Взять, например, обряд евхаристии, понимаемый православными и католиками как вкушение тела и крови Иисуса Христа. Конкретно обряд евхаристии состоит в том, что когда в определенный день прихожане в церкви вкушают освященные в храме хлеб и вино, они на самом деле причащаются к Иисусу Христу и на некоторое время сливаются с ним в одно неделимое целое. Когда Иисус предугадал и сказал своим последователям, что один из них его предаст, Он «взял хлеб и благословив преломил и, раздавая ученикам, сказал: примите, ядите, сие есть Тело Мое. И взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во остановление грехов» (Мф: 26, 26-28).

Справедливым будет сказать, что единение со сверхъестественным существом через обряд поедания если не его самого, то его символических плоти и крови либо же тела, в котором оно пребывает в данный период времени, характерно не только для христианства, а является также существенной частью религиозных представлений в тотемизме. Правда, тотем это не наш бог, создатель Вселенной, а мифологическое существо-первопредок, создавшее во время первотворения определенную группу людей. Обычно тотемом является животное. В религиозных представлениях австралийских аборигенов тотем одновременно существует в нескольких ипостасях и пребывает в разных местах. Во-первых, он существует в виде определенных животных, скажем, кенгуру. Во-вторых, в мифологическое время, создав людей и животных, существо превратилось в скалу, озеро или другие части ландшафта (то есть территории, которые имеют прямую связь с трансцендентным или являются проявлениями трансцендентного в обычной реальности), играющие в церемониях аборигенов ту же роль, что у нас храмы. И в-третьих, оно существует в виде некогда созданных им людей, членов определенного клана, носящего в данном случае название кенгуру. Мистическое единство между кенгуру-божеством, то есть кенгуру-первопредком, и относящимися к клану кенгуру людьми происходит во время поедания на священной территории (на скале, в гроте или возле озера, в которые превратился первопредок) плоти реального кенгуру-животного — тоже одного из проявлений в этой жизни существования первопредка. Такая церемония как бы скрепляет в стальное кольцо либо на время делает одним целым как первопредка, так и людей и кенгуру-животных вместе со священной территорией.

Но речь идет не об аборигенах, а о телевизионной рекламе украинского пива. Например, видеоролик о пиве и одновременно об Украине как о надличностном существе начинается с показа набегающих на берег Черного моря неукротимых волн. «Это ее характер», — говорит голос за кадром. Затем с высоты в несколько тысяч метров показывают кривые изгибы какой-то большой украинской реки. «Это ее талия», — говорит голос за кадром, все так же имея в виду существо-Украину. «А это, — снова льется голос и одновременно показываются дружно пьющие пиво несколько человек, — ее пиво». Читай — кровь, ибо распитие данной жидкости несколькими людьми неким волшебным, внелогическим образом соединяет их в нечто неделимое, в какое-то кровное братство или орден религиозных подвижников. Но одновременно, выпив главную субстанцию, которая входит в состав тела надличностного существа-Украина, несколько людей тем самым становятся одним целым и с Украиной, по крайней мере, начинают сопричаствовать ей. Другими словами, перед нами в виде конкретной рекламы пива обыгрывается сюжет из чисто тотемических религиозных представлений, где Украина, части ее территории, атмосферные явления, выпускаемый на ее территории определенный вид пива и несколько выпивающих это пиво мужчин — одно трансцендентное существо.

Почти все виды рекламы пива обыгрывают в своем содержании сплочение некоей общности людей из нескольких человек, обычно мужчин, в мистический союз через совместное поглощение пива. Характерной чертой данного вида рекламы является то, что ни Украине, как надличностному существу, ни некоей общности невозможно сопричаствовать, только лишь вкушая определенный вид пива. Необходимо, как и в обряде евхаристии прихожанами одного прихода, это делать сообща, то есть одной командой недорослей либо так и не повзрослевших мужчин. Общность становится настолько сильной, что друзья того, кто предложил им «мистическую субстанцию», готовы сделать для своего товарища буквально все, даже найти в озере русалку. Виды сакральной территории, где происходит «причащение» и внелогическое сплочение коллектива, варьируются, как и в настоящем тотемизме: это может быть и кафе, и место возле озера, и посиделки возле телевизора. В данном случае уже группа людей (членов одного тотема — носящего определенное название), приобщаясь к трансцендентной субстанции и становясь с ней единым целым, тем самым наделяет священными качествами территорию либо место, где происходит церемония распития. Все это осуществляется в Украине, в разных ее частях, поэтому закадровая, как бы всплывающая из коллективного бессознательного мысль внушает неокрепшему сознанию люмпенизированного украинца, что чем чаще данная псевдоевхаристия происходит и повторяется, тем большее количество людей становятся одним целым с отчизной либо, находясь в разных концах Украины, соединяются в одну общность и начинают представлять собой одно мистическое тело. Но это не тело гражданского общества.

Если бы данный феномен одичания говорил нам только об абстрактной мифологичности нашего общества и производил на нас только опосредованный мифологический ужас, это было бы полбеды. От такого мистического тела, состоящего из разных персон, но спаянных с территорией и укрепивших свою общность благодаря какой-либо субстанции, до фашизма или радикального социализма один шаг. Вспомним мюнхенские пивные путчи в 20-е
годы прошлого столетия, когда немецкие национал-социалисты впервые заявили о себе как об агрессивной и сплоченной силе. Вспомним красное знамя СССР, как пролитую кровь борцов-героев за свободу народа; кровь, которую, хоть и символически, коммунистам необходимо поднимать над собой, то есть причащаться к ней во время общих торжеств и радений. Вспомним кровь расы: в немецком национал-социализме чисто мистическую субстанцию, ничего общего с тем, что мы сейчас понимаем под генами и генетической информацией, не имеющую. Потому-то ее и нельзя было смешивать с кровью людей другой национальности или расы, поскольку она, подобно вину, понимаемому в христианстве как кровь божества, но вынесенному из храма и к тому же смешанному с другим напитком, теряет свою мистическую силу в деле сплочения нации как общности людей на определенной территории, если будет смешана с кровью другой нации или расы. Кого интересует данный вопрос, отсылаю к прекрасному исследованию мистической подоплеки германского фашизма — книге Ф.Лаку-Лабарта и Ж.-Л.Нанси «Нацистский миф». Для коллективов и общностей, сплотившихся через просмотр проникнутых «магическим» содержанием реклам и распивание одного вида пива, достаточно одного, тоже замешанного на некоей жидкости (будь то кровь или воды могучей реки, например Борисфена), свиста, чтобы можно было начать ими управлять как одним биологическим организмом.

Но есть и другие интересные аспекты в рекламе пива, обыгрывающие примитивизацию как нечто милое и само собой разумеющееся. Ведь мужчины в рекламе пива ведут себя подобно диким восьмиклассникам, у которых такие же дикие, совершенно не воспитывающие их родители. Все эти приколы, хохмы, кривлянья… На кого это рассчитано? На самостоятельных, нормальных, совершеннолетних людей? Но нормальные люди не уподобляются во время отдыха подросткам и не нуждаются в мистической «псевдообщности», в особенности через улюлюканье и хохмы, как мальчики из люмпенской среды, с которыми никогда толком не разговаривали их родные отцы и которые, в принципе, не способны общаться вербально.

Профанируется само понятие мужской дружбы, понимаемой в данном случае как интересное для необразованных и эстетически недоразвитых, веселое и единственное стоящее времяпровождение. Тогда как настоящая мужская дружба всегда имела под собой фундамент непокорности кому бы то ни было и готовности прийти на выручку другу вне контекста его социальных отношений (родственники, начальник, работодатель). По сути, дружбы нет: якобы друзья в содержании не только рекламы о пиве, но и реальные люди пивного поколения постсоветской Украины просто «отрываются», и, как становится понятно тоже не только из содержания рекламы, но и реальной жизни, отрываться лучше всего на вечеринке, в ночном клубе, на мальчишнике или на природе.

Мы как-то все и не заметили, как люмпенское понятие «оторваться» постепенно начало обретать в сознании масс смысл и значение понятий «приобщиться» и «причаститься». Слава богу, в СМИ и в Интернете уже начали появляться сообщения о пивном алкоголизме среди украинских подростков, то есть трезвомыслящие люди начали бить тревогу, поскольку данный вид алкоголизма среди тинейджеров приобрел небывалые масштабы. Раньше людей, поглощающих пиво, можно было встретить в жаркие летние дни в пивбарах либо возле пивных бочек. Сейчас же часто и зимой, в пятнадцатиградусный мороз, мимо вас может пройти согнувшийся от холода подросток с посиневшими губами, ладонь которого примерзла к открытой бутылке пива.

В атласах, где показано, какие религиозные воззрения исповедует тот или иной народ, Украина закрашена так же, как и вся остальная часть Европы, кроме Албании, то есть считается христианской. Но на самом деле в нашей стране юное и начинающее мужать поколение неосознанно исповедует странную форму тотемизма. Один из самых известных религиоведов двадцатого столетия Мирча Элиаде писал, что одной из ключевых категорий религиозного феномена являются иерофании — «воплощения чувства или понятия священного. Иерофаниями может стать все, с чем человек соприкасается, на что направлены его чувства и помыслы. Элиаде пишет об иерофаниях неба, солнца, луны, воды, камней, земли, растений, животных. Каждое общество выбирает из окружающей действительности какое-то количество явлений и превращает их в своем сознании в иерофании, вкладывая в них свое понимание священного» (Кабо В.Р. «Современная американская этнография и происхождение религии». «Этнология в США и Канаде», М., 1989, стр. 259).

У нас же иерофанией стало пиво и сам процесс его распития. Так что может прийти время, когда в атласе, показывающем религиозные воззрения народов, Украина будет закрашена как страны, в которых «преобладают другие, местные культы».