Эффект бумеранга

Аналитика | 14.09.2006
Vinmoldova.md

Даже положительный результат российско-молдавских переговоров не защитит виноделов Молдовы от угрозы предъявления претензий по качеству ранее отгруженной продукции.

Все специализированные печатные и Интернет-издания, освещающие события международного алкогольного рынка, в том числе и сайт VINMOLDOVA.md, опубликовали в начале сентября новость о том, что возобновила свою работу российско-молдавская межправительственная комиссия по торгово-экономическому сотрудничеству. Понятно, что в первую очередь будет обсуждаться вопрос о возобновлении поставок молдавских вин в Россию. Очередное заседание комиссии запланировано уже на 4 октября, и до этой даты специалистам поручено подготовить необходимые рекомендации для разработки механизмов по возврату вин Молдовы на российский рынок.

И именно сейчас молдавским виноделам нужно тщательно взвесить все за и против, потому что, освободившись из одной ловушки, можно угодить в другую. Отгруженная ранее продукция не оплачивается российскими дистрибьюторами, большая часть товара просто уничтожена. И после отмены запрета молдавские производители могут только увеличить свои убытки. Ведь вопрос о качестве продукции снова может быть поднят в любой момент в течение всего срока исковой давности. В связи с этим российские оптовики получают возможность не оплачивать отгруженную до введения заперта продукцию, а также удерживать денежные средства от реализации вновь поступивших в Россию вин. Поэтому урегулирование старых споров приобретает особое значение.

Приведу цитату из собственного августовского материала: "… блокировка импорта молдавских вин и дивинов в Россию – едва ли не главная проблема экономики страны.

Представители Молдовы отказались от попыток доказать россиянам, что до сих пор к ним импортировались качественные вина. Теперь цель переговоров – возобновить поставки в перспективе. И это кажется правильной стратегией, так как от поисков правды обе стороны перешли к непосредственному решению проблемы".

На тот момент это был правильный вывод, но любая бизнес-стратегия в первую очередь должна быть гибкой. Даже крупные транснациональные корпорации реорганизуют свою структуру с тем, чтобы быть более переменчивыми под влиянием новых обстоятельств.

Теперь же нам необходимо вернуться к вопросу о том, какое же вино и по каким показателям было некачественным. И работа эта должна проводиться параллельно с работой официальных комиссий и экспертов, но самими производителями по их же инициативе, возможно, с участием третьих лиц - некоммерческих объединений.

Можно и нужно обратиться к правовой сути ситуации, исключив всякую дипломатичность, так как понятие сути проблемы - есть шаг на пути к ее разрешению.

В коммерческих отношениях до марта текущего года находились производители вин из Молдовы и оптовые покупатели из России. Причиной возникновения убытков и у тех, и у других стали действия государственных органов, не являющихся участниками этих отношений. Причем до сих пор не ясно, кто, собственно, виноват.

Практика показывает, что российские дистрибьюторы не могут доказать вину государственных органов, несмотря на все публичные выступления и заявления. А ситуация с возмещением ущерба всегда будет решаться не на основании журналистских расследований и громких интервью, а на основании формальном, с учетом только правовых документов. Формально вина государственных органов России не доказана. Следовательно, убытки возникли либо по вине российских дистрибьюторов, либо по вине молдавских производителей, либо по каким-то обстоятельствам, не зависящим от воли сторон.

Реформа алкогольного рынка России и новшества в его регулировании вряд ли будут способствовать тому, что российские компании признают себя виновными в причинении ущерба молдавским виноделам и возместят стоимость уничтоженной и изъятой из оборота продукции. В то же время, нельзя допустить, чтобы ответственность легла на пострадавших в большей степени наших производителей.

Виноделы Молдовы готовы во что бы то ни стало отстаивать свою правоту и доказывать качество своей продукции. Специфика же ситуации в том, что участия в споре недостаточно. Здесь потребуются документы, порождающие правовые последствия: решения компетентных судебных инстанций, судебные экспертизы, соглашения, в том числе и мировые, другие документы, которые дадут ответ на вопросы и "кто виноват", и "на кого ложится ответственность за причиненный ущерб". Теоретически от ответственности могут быть освобождены все стороны, но кто же тогда возместит ущерб за нереализованную продукцию?.. Таким образом, позиция молдавских виноделов является декларативной и неподтвержденной. И в первую очередь об этом следует помнить руководству винзаводов, оставив решения межправительственных комиссий государственным органам.

Выскажу несколько предположений о том, как может развиваться ситуация.

Один из вариантов, который мне наиболее симпатичен – компромиссное решение проблемы с учетом мнения всех сторон. Профильные специалисты анализируют документы, сопровождавшие каждую конкретную партию вина, импортированного в Россию и инициативно, по предварительному согласованию, запускают прописанные в соглашениях механизмы рассмотрения споров. Если процедуры разрешения споров между сторонами не расписаны подробно, сторонам можно готовить и подписывать дополнительные документы, регламентирующие процедуры разрешения споров с учетом уже сложившейся ситуации. Разумным будет также применение устоявшейся коммерческой практики по привлечению независимых специалистов, способных "состыковать" интересы сторон, не будучи заинтересованными в доминировании одной из них.

Каждая поставка требует индивидуального рассмотрения, так как даже контролирующие органы в официальных выступлениях признали некачественной не всю продукцию, а только какой-то ее процент. Независимые эксперты должны проанализировать применимое законодательство. В зависимости от состава участников сделки и применимого права варьироваться может и ответственность сторон, и процедуры урегулирования споров, и многие другие обстоятельства (тот же срок исковой давности протяженностью по общему правилу три года может составлять и четыре, и шесть лет, в зависимости от регулирующего отношения между сторонами материального права). Результатом работы должен стать документ, исключающий возникновение споров по поставкам молдавских вин, осуществленным до 27 марта 2006 года.

Однако любой специалист по конфликтным ситуациям (не только юрист, но и эксперт по финансовой безопасности) подтвердит, что может быть запущен и бескомпромиссный способ разрешения этой проблемы - судебный. В таком случае потерпевшими можно считать обе стороны, вопрос только в том, кто в данной ситуации пострадает меньше.

Определенную значимость в случае судебного спора приобретает применимое к данным сделкам право и соответственно принцип определения компетентной для рассмотрения спора судебной инстанции. Для молдавской стороны, по всей видимости, более выгодным был бы суд в Молдове, для российской стороны – в Российской Федерации. Вопрос о компетентности судебной инстанции будет определяться на основании Договора между Российской Федерацией и Республикой Молдова о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским семейным и уголовным делам от 25.02.1993, но поскольку в двух судах двух стран не могут рассматриваться один и тот же спор, более инициативная сторона будет вознаграждена правом на защиту собственных интересов у себя дома, что в таком деле является очень существенным преимуществом. Собственное обращение в суд исключает вероятность того, что в будущем иск будет предъявлен неожиданно и в самый неподходящий момент. Скрытый длящийся конфликт перейдет в открытую фазу, что будет способствовать его скорейшему разрешению.

Международные соглашения также предусматривают взаимное признание решений судебных органов. То есть решение молдавского суда, каким бы оно ни было, будет признанно судебными органами Российской Федерации. Но существует также и обратная угроза - появившееся ранее решение судебных инстанций России, фиксирующее вину производителей из Молдовы, получит легитимный статус для Молдовы.

Наличие судебного спора позволит назначить и провести повторные экспертизы качества и иные исследования продукции. Результаты экспертиз будут закреплены судебными определениями и получат больший вес, чем экспертизы любых независимых лабораторий. Они лягут в основу судебных решений и исключат любые претензии по качеству продукции.

Рассмотрение судебного спора не исключает, а даже и будет способствовать снятию взаимных претензий и подписанию мирового соглашения о взаимном освобождении от ответственности. Судебное утверждение мирового соглашения придаст ему именно тот правовой статус, который повлечет за собой необходимые для дальнейшей спокойной работы молдавских виноделов правовые последствия: урегулирование споров о качестве продукции, поставленной до 27 марта 2006 года.

При дистрибуции через независимую систему сбыта производитель не может позволить себе оставлять поставки неоплаченными, так как попадает в зависимость от своих сбытовых агентов и вынужден финансировать их в дальнейшем с тем, чтобы не утратить шанс на оплату ранее отгруженной продукции. Тем более не могут оставаться неоплаченными спорные поставки, так как дистрибьютор может сыграть на этом против производителя.

В дополнение к августовской статье хотел бы отметить, что производители вин Молдовы, внутренне сопротивляясь консолидации усилий при организации сбыта, могли бы инициировать создание отдельного коммерческого субъекта в России для сбора задолженностей. Это позволит разделить функции продажи, требующие одних навыков и стандартов общения, и функции сбора долгов, предполагающие совсем иной подход к российским партнерам. В крайнем случае, отстаивая свою независимость друг от друга, молдавские производители вполне могли бы унифицировать условия отгрузки продукции без предоплаты и условия отсрочки платежей с тем, чтобы заставить конкурировать дистрибьюторов в России за качественную продукцию, а не конкурировать самим за внимание дистрибьюторов путем продления периодов расчета за отгруженную продукцию.

Денис Штирбу, KSB Partners, Партнер
Выпускник юридического факультета Молдавского Государственного Университета. В 1994-2004 годы работал в Национальном банке Молдовы, инвестиционном фонде "Exiton-Bon", юридической компании "Brodsky Uskov Looper Reed & Partners". С 2005 года работает в Москве. Результатом работы стало создание с российскими партнерами компании "KSB Partners", специализирующейся на юридическом консалтинге и сопровождении бизнес-проектов иностранных инвесторов в России и странах СНГ. Компания "KSB Partners" имеет ассоциированный офис в Кишиневе (Молдова) и в Генте (Бельгия).